Д.Пещикова― Тут «Новая газета» пишет об еще одной интересной истории, о том, как РПЦ пытается получить здание НИИ в центре Москвы, чтобы построить на его месте, конечно же, церковь. Знаете вы об этом, наверное? Что-то слышали?
А.Кураев― Насколько я понимаю, речь идет об Алексеевском монастыре. Напомню, настоятельницей этого монастыря является игуменья Ксения Чернега, она же руководитель Юридической службы патриарха. Когда-то это был просто приходской храм, где служил замечательный московский священник и проповедник отец Артемий Владимиров. Сейчас он там никто и звать его никак на фоне новой игуменьи и ее порядков. В данном случае, как я понимаю, речь идет о здании, которое было построено просто на фундаменте монастырского когда-то корпуса. Корпус был снесен, и само здание…
Д.Пещикова― Но там сохранилась небольшая часть стены, совсем маленькая, и фундамент, да.
А.Кураев― Ну да. Сложная ситуация. Ученые говорят, что аппаратуру тяжело будет перевозить куда бы то ни было. Я просто плохо представляю себе местную географию, в какой степени необходим этот корпус, и такой ли уж там наплыв насельниц и так далее. Это не очень понятно. И это - самое важное.
Вот, скажем, Херсонес. Там тоже когда-то был монастырь. Когда? Да, собственно, самый конец XIX века и до революции в начале XX-го. Там не было никакой древней монашеской традиции. Но вдруг вспомнили в 1880 году «Ой, кажется, где-то здесь крестилась Русь», то решили впервые за всю историю России решили праздновать 900-летие крещения Руси (1888). И по этому поводу решил основать там монастырь. Монастырь поставили прямо на раскопках, на древних археологических руинах. Монастырь, естественно, революцию не очень пережил. В начале нашего тысячелетия, в нулевых годах была попытка воссоздать монастырь в Херсонесе, один монах там был, кончилось полицейским скандалом с наркотиками, поэтому никакого монастыря ныне там просто нет. А есть обычный приходской храм.
И вот здесь всегда возникает вопрос. Понимаете, для того, чтобы монастырь нормально жил, нужна не кадастровая выписка, а нужна личность человека, к которому бы шли, который был бы таким светлячком. Как тот человек, с которым прощалась наша церковь на минувшей неделе. Удивительный человек архимандрит Кирилл Павлов, духовник всея Руси. Вот такой человек мог бы жить просто где угодно – хоть в пустыни, хоть в каком-нибудь микрорайоне Новых Черемушек, а к нему бы люди шли, чтобы просто, видеть его глаза, прикасаться к его руке и утешаться той атмосферой мира, которая от его души исходила.
Вы знаете, когда я был семинаристом, мы к отцу Кириллу ходили по вечерам, особенно в дни Великого Поста, и он читал нам страшную книгу. Эта книга называется Библия, Ветхий Завет. Он его прочитывал вслух за время Великого Поста. А почему страшную? Потому что это, в основном, книги исторические и очень неудобные – кто кого убил, кого вырезали и так далее. И, конечно, наше юношеское неофитское сердце с этим трудом соглашалось. Но когда видишь, что этот текст читает человек, который сам - синоним слова «любовь», становилось понятно: значит, возможно, другое переживание этих текстов и этих событий, и нам надо дорасти до этого понимания.
Вот такой человек может вокруг себя собирать людей, для него можно заранее скупить целый микрорайон вокруг - и будет вокруг него новая Лавра, Новый Афон. А когда речь идет просто о бюрократах типа монахини Ксении, то много ли девочек пожелает вот пойти туда, что стать такими же целожизненными бумагоносителями по патриархийным канцеляриям? И нужен ли для них новый корпус общежития такой ценой строить? То же самое – и про Херсонес, где монахов и близко нету.
Д.Пещикова― Просто вообще создается ощущение, что происходит какое-то самоутверждение, что ли, РПЦ. Вот, просто декларирование себя: «Мы есть, вот мы обозначаемся вот этой церковью, вот этим вот собором. То есть строим государство внутри государства со своим имуществом, соответственно, со своими какими-то зданиями».
А.Кураев― Известно, что каждый генерал готовится к прошлой войне. Такое ощущение, что и наши епископы готовятся к повторению советской истории. Такое ощущение, что, несмотря на все их уверения в показном оптимизме, что Святая Русь возродилась и всем даст по зубам, они живут в ожидании того, что вот-вот начнутся новые гонения, а гонения, опять же, обернутся тем, что у церкви будут отнимать недвижимость. Поэтому как можно больше недвижимости надо набрать.
Д.Пещикова― Чтобы хоть что-то осталось.
А.Кураев― Да, да. Вот, только так можно, честно говоря, это объяснить. Запастись не сознательно верующими и доверяющими им людьми, а недвижимостью. А уж тем более странно, что эти новые скандалы в Херсонесе или в Алексеевском монастыре происходят на фоне неокончившейся истории с Исаакиевским собором. Как, скажем, и крайне странно сегодняшнее заявление пресс-службы Патриархии о том, что Патриарх в ближайший четверг передаст Высокопетровскому монастырю Влахернскую икону Божьей матери, которая ныне хранится в запасниках кремлевских музеев.
Так поданное сообщение вновь выводит в топ больную тему «музей и церковь» – она тем самым, как бы, обостряется. А в данном случае на пустом месте, потому что данная икона давным-давно уже не в музее, а в Симоновом монастыре в действующем храме. И просто из одного действующего храма в другой по благословению Патриарха она будет перенесена в другой. Вот и всё. Но тогда в этом нет ничего сенсационного.
Д.Пещикова― А зачем тогда заострять внимание, если и так?..
А.Кураев― Это вопрос к профессионализму нашей патриаршей пресс-службы, к сожалению. Таких вопросов к ней много.
Д.Пещикова― Но это вопросы к РПЦ. А вопросы к властям у вас не возникают, почему так щедро поступают чиновники, те, кто отвечают за все те вопросы, спокойно передают здания, земли, даже там заповедные земли, дворцы?
А.Кураев―С одной стороны у них есть известный аргумент еще с 90-х годов, государство сбрасывает с себя социальную нагрузку: «Берите все эти заброшенные пионерские лагеря, детские сады и делайте с ними, что хотите, а нам налоги с этого платите». То есть тот объект, который ранее был для госбюджета убыточный, будет теперь прибыльным.
Не исключено, что в некоторых случаях, когда какие-то руинки под храмы передаются, эта логика имеет место. Но кроме того, конечно же, есть и какой-то политический расчет, что вот чем сильнее будет церковь, сильнее будет влияние ее на народ, тем сильнее она сможет поддержать власть в годину тяжкую очередных выборов или недовыборов.
Этот расчет по-моему, довольно-таки наивен, потому что события столетней давности показали, что голос настолько прикормленной церкви просто не учитывается людьми, у которых вдруг обозначились свои собственные интересы, отличные от интересов правящей верхушки.

***
Ситуация оказалась не вполне такой, как было описано в"Нового газете".

Московский Алексеевский девичий монастырь – это древняя обитель, известная с XIV в. За время своего существования монастырь три раза менял место расположения и название, но неизменно носил имя Алексеевского – в честь прп. Алексия человека Божия, святого покровителя основателя монастыря.

Зачатьевский Алексеевский стародевичий монастырь

Монастырь был основан около 1360 г. по благословению Святителя Алексия, митрополита Московского, по просьбе его младших сестер Иулиании и Евпраксии (прославлены в лике святых в 2001 г.). Место для устроения первой женской обители выбрали на Остоженке, где находились земли, принадлежавшие Святителю Алексию по праву митрополита Московского. Рядом протекала Москва-река, тогда еще широкая и полноводная, вокруг простирались леса и рощи. Немаловажно, что располагался монастырь недалеко от кремлевских стен, служивших защитой на случай нашествия неприятеля. Было здесь и село Семчинское с церковью Успения Пресвятой Богородицы.

Вначале в обители был построен небольшой деревянный храм во имя преподобного Алексия человека Божия. Маленький и тесный, он освещался узкими слюдяными оконцами. Кроме келий и служб для монашествующих находилось здесь и кладбище, и все было обнесено единой оградой. Затем была построена соборная церковь в честь Зачатия святой праведной Анны. По соборной церкви монастырь именовался Зачатьевским, по престолу во имя прп. Алексия человека Божия – Алексеевским, а по старшинству над прочими возникшими вслед за ним женскими монастырями в Москве – стародевичьим.

В XIV в. жизнь церковная и гражданская составляли одно целое – святую Русь православную. Государи перед смертью принимали схиму, схимники умирали в сражении. Православная церковь блистательно сияла и церковными и государственными заслугами своего Первосвятителя Алексия, почитаемого не только на Руси, но и в Царьграде, и в степных улусах татарских. Русская земля собиралась около московского князя Дмитрия Донского, крепла, устраивалась под его рукою, и плодом этого была славная Куликовская битва.

В новоустроенной обители было введено общежитие. Первой игуменией монастыря стала Иулиания, которая скончалась в 1393 г. К этому времени и Алексий митрополит (1374) и Дмитрий Донской (1389) уже ушли в мир иной. Обитель пережила вместе с Москвой и многими городами опустошительное нашествие Тохтамыша (1382 г.). Не окончилось еще годовое поминовение Сергия Радонежского (1392 г.), как обитель постигла утрата горячо любимой игумении Иулиании. Через год скончалась и ее сестра монахиня Евпраксия.

Погребли преподобных сестер в монастыре. Благотворные начала благочестивой настоятельницы и после ее кончины приносили духовные плоды. Добрые качества, составляющие достоинства монашеского жития сестер Зачатьевского Алексеевского стародевичьего монастыря при жизни первоначальницы, долгое время и после смерти игумении усваивали в общем мнении первенство этому монастырю.

На Остоженке монастырь просуществовал почти 200 лет и пережил немало бедствий: и пожары, и даже землетрясение, во время которого треснули монастырские стены. В 1451 г. обитель разграбили татары.

Упоминание о монастыре встречается в летописи 1473 г. В связи с тем, что по приказу Великого князя московского Иоанна III игумения монастыря была приглашена для облачения в новые ризы мощей Великой княгини Марии (в иночестве Фотинии), супруги Великого князя московского Симеона Гордого, найденных в притворе церкви Спаса на Бору в Кремле.

Сохранилось также завещание князя Михаила Верейского, согласно которому он дарил в 1486 г. одну из своих деревень "к Олексию святому в монастырь…". Этими скудными сведениями и завершается справка о монастыре со дня его основания до 1514 г., т. е. почти до конца первой половины периода княжения Великого князя Василия III.

В летописи под этим годом упоминается о сооружении после опустошительного пожара итальянским зодчим Фрязином Алевизом каменной церкви Алексия человека Божия. А после страшного пожара в 1547 г. царь Иоанн Грозный перевел монастырь ближе к Кремлю в урочище Чертолье (ныне улица Волхонка).

После перенесения обители на новое место на Остоженке осталась небольшая монашеская община, но уже к 1584 г. она была преобразована в Зачатьевский монастырь, у которого своя богатая история и который существует и в наши дни.

Алексеевский монастырь в Чертолье XVI - XVII вв.

Сведения о дате перемещения монастыря с Остоженки в урочище Чертолье противоречивы. В одних источниках это 1547 год, в других – 1571-й. Дело в том, что в период между 1547–1571 годами о монастыре не найдено упоминаний ни в одном документе. Известно только, что после разрушительного пожара 1547 года монастырь по воле Государя Иоанна IV перенесли на Чертольский холм (место, где ныне стоит храм Христа Спасителя).

Отсюда взору открывалось все пространство от Воробьевых гор вдоль по течению Москвы-реки до Кремля и далее к монастырям Андроникову, Крутицкому и Симонову.

Москва теперь была обширная, красивая и богатая. Кремль красовался не только каменными стенами с высокими стройными башнями, но и величественными постройками Иоанна III, каменными соборами, дворцом с Грановитой палатой.

На новом месте – в черте Белого города и около Кремля – монастырь принял характер городского; значительно увеличилось число его посетителей. Однако монастырская слобода стояла на рубеже Москвы опричной, а данное соседство, конечно, не могло быть безопасным для обители.

И на новом месте обитель перенесла немало бедствий. В 1611 году, в Смутное время, Алексеевский монастырь был разорен поляками и сгорел. Казалось бы, история его должна была бы окончиться. Однако Царь Михаил Федорович по совету отца Патриарха Филарета в 1625 году построил на пепелище новую теплую каменную церковь прп. Алексия человека Божия с приделами Тихвинской Божией Матери и Зачатия святой Анны. Обитель была восстановлена. Прошло четыре года, и вновь сильный пожар (1629) уничтожил все постройки монастыря.

В марте этого же года у Царя Михаила Федоровича родился наследник Алексей, названный в честь преподобного Алексия человека Божия. Государь опять разрешил возобновить старую обитель на том же месте. Уже в 1634 году каменщики Онтип Константинов и Трифон Шарутинов построили в монастыре архитектурное чудо средневековой православной Москвы дониконовской эпохи – знаменитый двухшатровый храм, который был освящен во имя Преображения Господня с Тихвинским и Зачатьевским приделами, а другой престол – во имя преподобного Алексия человека Божия (откуда и пошло название монастыря – Алексеевский).

XVII век – время процветания обители. Цари Михаил и Алексей почитали святого Алексия, они усердно заботились о благосостоянии обители, много жертвовали, посещали монастырь, особенно в день прп. Алексия человека Божия. По книгам царских выходов видно, что Михаил Федорович в течение двенадцати лет (1646–1676) был на празднике преподобного восемь раз, а Алексей Михайлович за тридцать лет (1646–1676) – двадцать пять раз.

Алексеевский монастырь славился дарами, преподнесенными обители царской семьей и другими знатными людьми. Так, перед образом св. Алексия висела красивая серебряная лампада, подаренная монастырю в 1629 году первым царем династии Романовых, Михаилом Федоровичем, в честь рождения у него наследника престола, будущего Царя Алексея Михайловича. Дары в Алексеевский монастырь присылали и Патриарх Филарет, и Царица Наталья Кирилловна, мать Петра I, и князь Ромодановский, и безвестные миряне. Это были кресты, утварь, Евангелия, кадила, водосвятные серебряные чаши, облачения. В Алексеевском монастыре находилась чудотворная икона Грузинской Божией Матери, которую ежегодно праздновали 15 октября в память об избавлении Москвы от моровой язвы в 1655 году.

В 1674 году монастырь получил в собственность земли в пустоши Сетуньского стана. Монастырь имел земли и крестьян в Коломенском уезде. В 1722 году к обители приписали село Дегунино Московского уезда. В обители стегали пуховые одеяла и вышивали затейливые изделия. По учету 1744 года за монастырем было записано 1586 крестьян. Обитель была богата. Однако беды ее не оставляли: в 1737 году, как ни единожды в прошлом, монастырь сгорел, и, как не раз, был снова восстановлен.

В 1764 году с утверждением штатов монастырь был зачислен во второй класс с отобранием земель и крестьян. Древний Алексеевский монастырь имел много преданий – как письменных, так и устных. Известно, что в монастыре приняла постриг под именем Таисия жена будущего Патриарха Никона, когда муж уговорил ее уйти в монахини и принял постриг сам. Здесь же – на монастырском кладбище – инокиня Таисия и была погребена. В монастыре в заключении содержалась княгиня Евдокия Урусова – сестра боярыни Морозовой, поборницы старообрядчества.

В соборном храме был погребен князь А. Шаховской, сподвижник Петра I, князь Щербатов и многие другие известные люди. Во времена нашествия Наполеона неприятельские гренадеры разорили монастырь. Все здания, кроме соборного храма, пострадали от пожара. Церковное имущество было зарыто в трапезной церкви под полом и в келье казначеи. Над ямами, где спрятали имущество, монахиня Магдалина поставила лавки с больными и престарелыми. К кроватям, как известно, враги даже не подошли, испугавшись эпидемии и заразы. Зарытое имущество уцелело. После ухода оккупантов из Москвы обитель сравнительно быстро восстановили и привели в прежнее благолепие, о котором заботился Преосвященный Августин, архиепископ Московский, имевший особенное усердие к дому прп. Алексия человека Божия, тезоименитого ему.

В 1837 году для обители наступил тяжкий час испытаний. Император Николай I решил на месте Алексеевского монастыря построить храм Христа Спасителя в память о победе русского оружия и в благодарность Богу за победу в Отечественной войне 1812 года, а монастырь перевести в окраинное Красное село к стоявшей там приходской Крестовоздвиженской церкви. Было приказано снести все постройки, в том числе и уникальный соборный храм. Для древнего Алексеевского монастыря, простоявшего на Чертольском холме 300 лет, предстояло начать все сначала на третьем месте – в Красном селе.

Игумения Антония (Троилина)

В миру Троилина Александра Николаевна родилась 23 мая 1821 года в Москве, в благочестивой семье купца 2-ой гильдии, почётного гражданина Троилина Николая Ивановича и Марии Васильевны Синельниковой. Кроме неё в семье были старшие дети: Николай, Мария и Пелагия. Отец занимался широкой благотворительной деятельностью. Мать отличалась глубокой религиозностью.

Старшая сестра матушки Антонии, Пелагия Николаевна Троилина, в замужестве Прохорова, всегда оказывала ей значительную материальную помощь. Когда Александре было 2 года, умерла её мать. До 11-ти лет девочка воспитывалась в доме, после чего вступила в частный пансион, где была одной из лучших учениц и получила прекрасное образование, в том числе и религиозно-нравственное.

Александра не любила светскую жизнь и стремилась к уединению. К 18-ти годам она решила, что лучшее средство ко спасению и совершенству есть нищенство.

Отец не поддерживал такие рассуждения и не одобрял устремления дочери. По этой причине у Александры случился нервный срыв и она заболела. Во время болезни ей приснился сон, в котором она увидела незнакомую игумению. Черты лица величественной монахини запомнились девушке.

Посетив через три месяца Спасо-Бородинский монастырь, Александра узнала в игумении этой обители матушке Марии Тучковой ту таинственную монахиню, которая ей приснилась. Девушка бросилась к ногам матушки Марии с просьбой принять её в монастырь. Игумения Мария оставила Александру погостить в монастыре и дождаться благословения на монашество отца, не соглашавшегося с решением дочери. Однако, посоветовавшись с митрополитом Филаретом, которого он очень почитал, родитель дал своё благословение.

Александра вступила в число сестёр Спасо-Бородинского монастыря, уйдя из мира, будучи 19-ти лет отроду, в начале 1841 года, получив новое имя Антония в честь прп. Антония Печерского.Она стала келейницей игумении Марии, заменившей ей мать, и несла послушание письмоводителя обители.Духовник Тучковой митрополит Филарет опекал Антонию и наблюдал за её духовным возрастанием.

В 1858 в 37 лет инокиня Антония приняла постриг в мантию. В 1859 году митрополит Филарет перевёл монахиню Антонию ризничей в Аносин Борисоглебский монастырь.

22 октября 1861 года, в день празднования Казанской иконы Божией Матери, монахиня Антония была произведена митрополитом Филаретом в сан игумении и назначена настоятельницей Страстного монастыря, находившегося в то время в состоянии упадка. Заботами игумении Антонии в монастыре были выстроены жилые корпуса и устроена богадельня.

В 1871 году матушку Антонию перевели в Алексеевский монастырь. Первым делом матушка ввела в обители общежительный устав, освободив монашествующих от внешних забот и попечений. В том же 1871 году осенью было открыто училище для южно-славянских девочек. Славянский благотворительный комитет, занимавшийся организацией подготовки народных учительниц для южно-славянских стран, избрал игумению Антонию своим почётным членом по Дамскому отделению.Училище действовало при монастыре двенадцать лет. Воспитанницы были на полном обеспечении монастыря, давая при этом хорошее образование.

За заслуги в просвещении славян сербский князь Милан Обренович пожаловал игумении Антонии государственную награду - орден Такова второй степени. В 1879 и 1882 годах за выдающиеся заслуги по оказанию помощи раненым воинам игумения Антония была награждена двумя знаками Красного Креста.

В 1874 г. был отреставрирован, благоустроен и расписан Крестовоздвиженский храм. В 1878-1879 г.г. стараниями матушки возвели новый двухэтажный корпус с небольшой церковью во имя Архангела Михаила для престарелых сестёр с богадельней и больницей. Попечением матушки Антонии в монастыре построили просфорню, надвратную часовню, обновили и позолотили иконостасы храмов, провели воду.В 1891 году был построен Всех Святых. При обители организовали золошвейную мастерскую, устроили иконописные и чеканные мастерские.

Игумения Антония занималась широкой благотворительной деятельностью. Она помогала арестантам, военным, православным братствам, храмам и монастырям.31 мая 1880г. матушку наградили золотым наперстным крестом с драгоценными камнями. В последствии были ещё награды: всего 4 креста (один от Священнного Синода, три - из кабинета Его Величества).

Скончалась матушка Антония от воспаления лёгких в воскресение в половине шестого утра, 5 октября 1897 года, когда колокол звал к утренней молитве. Тело почившей было перенесено в храм, который не закрывался круглые сутки.

Во всех московских монастырях и во многих приходских храмах служились панихиды. Отпевание и погребение было совершено 7 октября митрополитом Сергием в сослужении многих архипастырей и пастырей православной Церкви. С великими почестями игумения Антония была похоронена у южных дверей Крестовоздвиженского храма, возле алтаря Симеоновского придела.

Образ современной Московской патриархии формируют не только патриарх Кирилл и «попы на мерседесах». У него есть и женское лицо: зовут Ксения (Чернега) - ​игумения, настоятельница московского Алексеевского монастыря и главный юрист патриархии. Именно она все чаще высказывается по ключевым вопросам от имени РПЦ. Она не нуждается в строгом окрике патриарха, 21 сентября пригрозившего духовенству: «Если у кого-то еще остаются сомнения, нужно ли делать все то, о чем патриарх учит, - ​оставьте все сомнения! И строго исполняйте то, что я повелеваю! Кто не согласен - ​на пенсию!» Игумения прочно встроена в вертикаль патриаршей власти.

Свежая сенсация и ее «разъяснение»

С этой скромной матушкой в черной рясе и апостольнике связано множество «информационных поводов», которые выдает в медиапространство патриархия. Один из таких как раз появился на прошлой неделе. Российские СМИ облетела сенсация: на волне борьбы с «православными экстремистами», выступающими против фильма «Матильда», патриархия призывает принять закон, запрещающий организациям, не входящим в структуру РПЦ МП, использовать в своих названиях слова «православие», «православный» и производные от них. Логика инициативы состоит в том, что организации, призывающие поджигать кинотеатры и творить прочий экстремизм, называют себя православными и тем самым бросают тень на патриархию. А ведь патриархия-то их осуждает и готова всячески помогать государству в борьбе с ними!

В воздухе повеяло «монополией на православие», а ведь в России, помимо Московской патриархии, зарегистрировано еще несколько «альтернативных» церквей и старообрядческих согласий, которые исповедуют православие. Подобная монополия существует, например, в Грузии, где подписан конкордат между государством и Грузинской патриархией. «Альтернативные» православные в этой стране существуют полулегально, а то и вовсе подпольно. В России такие церкви тоже не чувствуют себя вольготно: у них отбирают храмы, а их публикации признают «экстремистскими». По словам игумении Ксении, в стране зарегистрирован «целый блок» организаций, в названии которых присутствует «православный», хотя «никакой связи с Церковью у этих организаций нет».

Но «информационные поводы» иногда появляются для того, чтобы их опровергать. Призыв к «монополии на православие» звучит слишком провокационно после двух показательных встреч Владимира Путина с предстоятелем Русской православной старообрядческой церкви митрополитом Корнилием (в марте и в мае нынешнего года). Призыв запретить этой церкви называться православной воспринимается теперь как фронда и нелояльность.

И вот 18 сентября юридическая служба патриархии выпускает «разъяснение» за подписью той же Ксении: «Позиция службы заключается не в том, чтобы запретить использование слова «православный» в наименованиях религиозных организаций, не связанных с Русской Православной Церковью, а в том, чтобы ограничить использование сведений о религиозной принадлежности в наименованиях тех коммерческих и некоммерческих организаций, которые не имеют никакого отношения к религии и религиозным общинам». И на том спасибо.

Хотя повис в воздухе вопрос, а кто же будет определять (и по каким критериям), какая организация «имеет отношение» к религии, а какая — ​нет?

Велика Артемида Московская!

Наша героиня — ​главный юрист патриархии и одновременно игумения женского монастыря в Красном Селе (метро «Красносельская») Ксения (Чернега) — ​родилась в Москве в 1971 году и получила хорошее юридическое образование. В 1998-м в Московской государственной юридической академии защитила диссертацию «Правовая модель благотворительности и благотворительных организаций: гражданско-правовой и социологический аспекты». К тому времени она уже пять лет работала в религиозной организации с совершенно нерелигиозным названием — ​«Юридическая служба». Эта необычная религиозная структура обслуживала главным образом приход храма Всех Святых в Красном Селе, переданного РПЦ в 1991 году и возглавляемого харизматичным молодым священником Артемием Владимировым. Его духовным чадом будущая игумения стала еще до открытия храма в Красном селе, когда о. Артемий служил в церкви Воскресения Словущего в Брюсовом переулке.

Там вокруг него начала формироваться весьма специфическая община (преимущественно девичья), которую церковные острословы именуют «Артемида Московская» (по аналогии с языческой Артемидой Ефесской, ярко упомянутой в новозаветной книге Деяний Апостолов (глава 19, стихи 23-40)). Специфика общины — ​прямое продолжение специфики о. Артемия, выпускника филфака МГУ, чрезвычайно артистичного, импозантного и остроумного, но вместе с тем строго аскетичного и явно юродствующего (батюшка любит говорить загадками и прибаутками, что приводит почитателей в полный восторг, убеждая их в пророческом даре своего духовного отца).

Выбор монашества не очень типичен для последовательниц о. Артемия. По собственному признанию игумении Ксении, патриарх Кирилл, к которому она еще в 2009 г. обратилась с прошением о постриге, удивился такому намерению, но не потому, что хорошо знал своего главного юрисконсульта, а потому, что считал ее работу трудно совместимой с монашеством — ​слишком суетной. Эту проблему признает и наша героиня в интервью сайту отдела РПЦ по делам монашества в феврале 2016 года: «Не всегда нахожу силы подняться в раннее время. Бывать ежедневно на Литургии мне не удается».

Несмотря на высокую духовность прихода о. Артемия, в прессу иногда попадали отголоски скандалов, связанных с разного рода бизнес-активностью вокруг этого храма. При ангелоподобном о. Артемии состоял весьма практичный староста, который монетизировал символический капитал. Юридическим обслуживанием этих бизнес-проектов в частности занималась религиозная организация «Юридическая служба», опыт которой довольно быстро оказался востребован на самом высоком церковном уровне.

Но к этому мы еще вернемся, а пока несколько слов о светской карьере Ксении Чернеги. В 2003 году, будучи молодым кандидатом наук, она становится профессором (!) кафедры гражданского права и процесса юридического факультета Академии труда и социальных отношений. Почти одновременно Ксения приглашается на должность юрис-консульта патриархии, а в 2010 году ее приглашают в качестве профессора сразу два вуза — ​Московская академия экономики и права и Православный институт св. Иоанна Богослова. В 2009 году она принимает иноческий (начальный) постриг и возглавляет юридическую службу Московской патриархии. Полный (мантийный) монашеский постриг приняла в 2013-м и тогда же была возведена в сан игумении возрожденного Алексеевского монастыря, созданного на базе прихода о. Артемия.

Чисто формально старец теперь стал подчиненным своей духовной дочери: его статус понизился с настоятеля до духовника обители.

Убеждения и возможности

В одном из своих интервью Ксения призналась в особом почитании Николая II и членов его семьи: «Мне этим и близок Государь, поскольку лично я — ​мягкий по натуре человек, а возложенные на меня послушания требуют твердости и выдержки. Недопустимы свойственные женскому полу эмоциональные всплески, слезы, разговоры «по душам». Матушка признается, что тратит редкие минуты свободного времени на чтение и перечитывание книг о царственных мучениках. Тем удивительнее, что православная общественность до сих пор не услышала от нее каких-либо жестких высказываний о «Матильде».

Игумения скептически оценивает уровень церковно-государственного сотрудничества в современной России: «До «сращивания» с государством нам очень далеко», — ​считает она, но тут же оговаривается, что и равноправия религиозных объединений в России нет: «Равенство» — ​в правовом смысле этого слова — ​вовсе не предполагает равноправия… Поэтому периодически в Государственной думе возобновляются инициативы депутатов дополнить законодательство нормами, классифицирующими религиозные организации на «традиционные» и «нетрадиционные»».

О впечатляющих лоббистских возможностях игумении говорит, например, такой факт. Заранее зная о готовящемся массовом сносе мелких палаток и кафе в Москве, мать Ксения смогла провести через Госдуму (!) поправку в статью 222 Гражданского кодекса РФ, позволяющую без решения суда сносить самовольные постройки. Из-под действия статьи были выведены самовольные постройки религиозного назначения.

Главный юрист патриархии является и идеологом (не самым главным, конечно, поскольку инициатива исходила от патриарха) уголовного преследования за «оскорбление чувств» — ​одной из самых расплывчатых новаций законодательства последних лет, породившей целое профессиональное сословие «оскорбленных верующих».

Конечно, и такая знаковая вещь, как «опэкизация» школьного образования (введение в курс предмета «Основы православной культуры»), не прошла мимо главного юриста патриархии. В одном из интервью 2012 года м. Ксения категорически отрицала действие «ленинского декрета»: «Некоторые депутаты всерьез утверждали, что в России государственная школа «якобы отделена от церкви», и поэтому изучение в российских школах основ религиозной культуры недопустимо. Однако принцип отделения школы от церкви давно и безвозвратно ушел в прошлое».

Отчитываясь о своих законотворческих успехах 2015 года, игумения выделила поправки к закону «О некоммерческих организациях», освобождающие религиозные организации от сдачи слишком сложной отчетности. Принятые тогда же поправки к закону о свободе совести существенно сократили полномочия органов юстиции по проверке финансово-хозяйственной деятельности церкви. А законом города Москвы религиозные организации освободили от торгового сбора, если торговля ведется в храмах или на прихрамовых территориях.

Приоритет в работе главного юриста при патриархе Кирилле — ​это, конечно, борьба за передачу в собственность РПЦ ценных объектов недвижимости (типа Исаакиевского собора), но с тем, чтобы обязательств по содержанию этих объектов у РПЦ было как можно меньше. В первую очередь для этого надо сократить влияние музеев и прочих учреждений культуры на соответствующих объектах. «Мы считаем, — ​заявила м. Ксения в феврале 2015 года, — ​что если архитектурный ансамбль признан религиозно-историческим местом, то приоритетной должна стать именно богослужебная деятельность. А все остальные виды деятельности на территории ансамбля — ​музейная или туристическая — ​должны быть вспомогательными и осуществляться в той степени, в какой они не препятствуют богослужебной деятельности религиозных организаций…»

Об одном из наиболее вопиющих сюжетов с «церковной недвижимостью», в которых задействована м. Ксения, «Новая» дважды писала в текущем году. Не повезло Всероссийскому научно-исследовательскому институту рыбного хозяйства и океанографии (ВНИИРО) в Москве, на Верхней Красносельской улице. Комплекс его зданий общей площадью более 8000 квадратных метров оказался на исторической территории Алексеевского монастыря, где как раз игуменствует м. Ксения. Вернуть этот объект, построенный при советской власти, — ​дело профессиональной чести игумении как юриста.

26 июня 2016 года, в Неделю 1-ю по Пятидесятнице, Всех святых, в Алексеевском ставропигиальном женском монастыре г. Москвы прошли торжества по случаю престольного праздника.

В этот день в монастырский храм Всех святых была возвращена икона небесного покровителя обители - преподобного Алексия, человека Божия.

Утром в храме Воскресения Христова его настоятель протоиерей Александр Дасаев и духовник Алексеевской обители протоиерей Артемий Владимиров отслужили молебен перед иконой прп. Алексия. За богослужением молились настоятельница Алексеевского монастыря игумения Ксения (Чернега) с сестрами, а также духовенство и прихожане обители.

После молебна протоиерей Александр Дасаев приветствовал игумению Ксению, духовенство и сестер обители, отметив, что в этот день Алексеевская обитель и храм Воскресения Христова стали «побратимами» ввиду состоявшегося обмена святыми иконами: взамен образа прп. Алексия, человека Божия, возвращенного Алексеевской обители, над входной дверью храма Воскресения Христова будет размещен переданный Алексеевским монастырем в дар упомянутому храму древний образ Спаса Смоленского с предстоящими - точная копия того образа, который некогда находился на Спасских воротах Кремля. Протоиерей Александр Дасаев вручил игумении Ксении и сестрам обители праздничную просфору.

Затем украшенный цветами образ преподобного Алексия, человека Божия, крестным ходом был торжественно перенесен в Алексеевский женский монастырь.

В перенесении иконы участвовало духовенство Алексеевского монастыря и храма Воскресения Христова: старший священник обители протоиерей Артемий Владимиров, игумен Тихон (Марилов), протоиерей Александр Симаков, настоятель храма Воскресения Христова протоиерей Александр Дасаев, иерей Евгений Головин. Всего в крестном ходе приняло участие более 350 человек.

В Алексеевском монастыре крестный ход встречали насельницы обители, многочисленные прихожане.

Божественную литургию в монастырском храме Всех святых возглавил председатель Синодального отдела по церковной благотворительности и социальному служению епископ Орехово-Зуевский Пантелеимон .

Его Преосвященству сослужили старший священник Алексеевского монастыря протоиерей Артемий Владимиров, настоятель храма Воскресения Христова в Сокольниках протоиерей Александр Дасаев, протодиакон Валерий Щеглов.

Перед причастием духовник монастыря протоиерей Артемий Владимиров обратился к собравшимся с проповедью, в которой поздравил всех с престольным праздником обители и возвращением иконы прп. Алексия, человека Божия.

По окончании Божественной литургии игумения Ксения обратилась с приветственным словом к владыке Пантелеимону, поблагодарив его за участие в торжественном богослужении по случаю престольного праздника. Слова благодарности были сказаны и в адрес настоятеля храма Воскресения Христова протоиерея Александра Дасаева и причта данного храма за долговременное хранение дорогой для обители святыни. Игумения Ксения отметила, что возвращение иконы имеет большое значение для дальнейшего духовного созидания обители и является связующим звеном с предшествующими поколениями ее насельниц.

Владыка Пантелеимон поздравил обитель с возвращением святыни, передал благопожелания Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла игумении Ксении и сестрам обители на дальнейшее укрепление и процветание монастыря. Поздравляя присутствующих с праздником, Его Преосвященство, предположив, что святые есть и среди присутствующих, но Господь хранит это до времени в тайне, призвал не искать в окружающих внешней высоты и красоты, отдавая каждому дань любви и уважения.

В завершение праздника по приглашению игумении Ксении и сестер обители в монастырской трапезе приняли участие владыка Пантелеимон, настоятель храма Воскресения Христова протоиерей Александр Дасаев, старший священник и духовник монастыря протоиерей Артемий Владимиров, клирики монастыря, прихожане и гости обители.

Образ прп. Алексия, человека Божия, написанный в XIX в. сестрами Алексеевской обители, после закрытия монастыря находился долгие годы в храме Воскресения Христова в Сокольниках. В некоторой степени образ повторил судьбу самого святого угодника Божия прп. Алексия, много лет прожившего вдали от родного дома.

С 2002 года сначала приход, а затем монастырь ходатайствовал перед Священноначалием о возвращении иконы в родную обитель.

25 мая 2016 года Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл подписал резолюцию о возвращение иконы.

Возвращение в обитель образа ее небесного покровителя прп. Алексия, человека Божия, в Неделю Всех святых, от века Богу угодивших, стало еще одним связующим звеном между прошлым и настоящим Алексеевского монастыря, исторически старейшего в Москве и одновременно самого молодого на сегодняшний день в столице.